Почему Украина – не Турция

В свое время, второй президент Украины написал известную книгу «Украина не Россия». Учитывая сегодняшние реалии нам стоит написать новый бестселлер: «Почему Украина не Турция». Несмотря на казалось бы контроверсийность и возможно некоторую натянутость этого сравнения, вспомним старую мудрость о том, что любое сравнение хромает, а в данном случае, «хромота» вполне терпима.

Генотипы наших двух народов переплелись примерно так же, как и фенотипы национальных экономик, вот только в Турции эти приобретенные черты, развившиеся в условиях агрессивной внешней среды, развились в устойчивую государственную резистентность к глобальным кризисам, а у нас – к падению странового иммунитета. Тем информативнее будет для нас изучение опыта турецких реформ, часть из которых вполне могла быть реализована и в наших специфических условиях. Портфолио турецкой экономики и ландшафт местной предпринимательской среды за последние годы кардинально изменились, и стереотипы, сформированные в сознании наших «челноков» времен 90-х годов прошлого века, навсегда остались в прошлом и практически не имеют «живых» параллелей в настоящем.

Еще 30 лет назад Турция очень напоминала Украину по своим базовым параметрам. В те далекие времена, Украина пыталась догнать Францию, а у Турции были задачи скромнее: эта страна взяла за ориентир Германию и просто начала двигаться в ее фарватере, примерно как чайка летит за траулером в надежде получить свою порцию рыбы. В 1983 году население Турции составляло 43 млн человек и по этому показателю турки уступали Украине. Сегодня этот показатель приближается к 85 млн, что примерно соответствует параметрам той же Германии и превышает численность населения Ирана – одного из ключевых региональных конкурентов.

Грустно, но факт: за это же время, демографические показатели в Украине сократились по разным оценкам минимум на 20 млн, и более точную картину может предоставить только перепись населения. В 1991 году ВВП Турции составлял около $208 млрд, то есть чуть больше, чем было у нас в 2019-м. Но с тех пор эта страна стала одним из мировых лидеров по динамике экономического развития, с темпами роста более 5% в последние годы. Если взять долларовый эквивалент, то ВВП Турции увеличился до $907 млрд в 2022 году.

Если взять показатель ВВП на душу населения, то на данный момент Турция прочно вошла в двадцатку стран и «золотого миллиарда» человечества. А по параметрам ВВП по паритету покупательной способности - в десятку стран мира. По показателю ВВП на душу населения Турция уже входит в группу стран, у которых этот показатель находится в районе $10 тысяч.

Именно экономическим успехам нынешний президент страны обязан своей популярностью и той поддержкой, которую он получает при всенародном обсуждении своих конституционных инициатив. Если рассмотреть агрегаты турецкой экономики в сравнении с другими странами, которые входят в клуб ВВП на душу населения более $10 тыс, то мы увидим, что высокие показатели экономического роста происходят на фоне довольно нетипичной для этой группы стран высокой инфляции. При этом в Турции кредитные ставки ниже инфляции.

Происходит это по одной простой причине: в Турции не боятся применять суррогатные методы снижения кредитных процентов. Например, за счет активного использования льготного кредитования и компенсации части процентной ставки, которые предоставляются специальными кредитными учреждениями. Кроме того, центральному банку страны удалось найти свою особую модель монетарного регулирования, которая хотя официально и объявлена разновидностью инфляционного таргетирования и цель по инфляции является якобы базовой, но одновременно ее параметры существенно изменены и адаптированы под нужды реального сектора экономики. На самом деле, скрытая цель центрального банка Турции – расширение денежной базы под нужды реального сектора экономики, при этом инфляция является производной целью, а процентная ставка – инструментом стимулирования экономической активности.

Диверсификация различных ставок по поддержке ликвидности применяется регулятором для того, чтобы проценты по кредитам имели большую эластичность в сторону их снижения. В Украине же, с инфляцией продолжают бороться примерно теми же «лекарствами», которыми бравого солдата Швейка лечили в гарнизонном госпитале – «мокрыми обертываниями и клизмами», то есть повышением базовой ставки. Очевидно, что в нашем случае, инфляция гасится за счет замедления динамики экономического роста, а в Турции – с помощью роста товарного предложения, для чего правительство постоянно усиливает экономические стимулы по разогреву предпринимательской активности.

Благодаря подобной политике, безработица в Турции сократилась до 9% и соответствует среднему европейскому показателю. Но главный результат – Турция практически приостановила отток своей рабочей силы в ЕС, который приобрел катастрофические масштабы в 90-х годах прошлого века. Для нас это отличный образец того, что только активное стимулирование предпринимательской среды со стороны государства может позволить использовать умеренную инфляцию на благо экономического роста и для стабилизации рынка труда. В нашем представлении, Турция – это страна с колоссальными торговыми традициями, но несмотря на это, значение счета текущих операций, который показывает операции национальной экономики с остальным миром в части торговли товарами и услугами, а также доходы и текущие трансферты, является отрицательным.

Таким образом, цель выйти на положительное торговое сальдо не всегда является спутником активного экономического развития, ведь в случае применения турецкой модели создания промышленных полигонов для европейских производств, придется импортировать много комплектующих, нового оборудования и технологий, то есть наращивать импорт. В таком случае, в роли «выпрямителя» платежного баланса должен выступить активный приток по инвестиционному счету.

Относительно Украины это означает, что главная задача для развивающихся стран – не тотально "импортозамещать", а стимулировать структурную перестройку экономики в сторону отраслей с более высоким уровнем добавленной стоимости, привлекая для этого прямые иностранные инвестиции. Что и сделала Турция, постепенно изменив структуру национального производства с продукции сельского хозяйства и легкой промышленности на машиностроение.

Турция имеет довольно большой внешний корпоративный долг, но одновременно практически решила проблему государственного долга. Еще в 2001 году отношение внешней задолженности к ВВП в этой стране составляло 76,1%, допустимый маяк в 60% был существенно превышен. По этому показателю эта страна была схожа с Украиной образца 2018 года. На данный момент, индикатор соотношения «долг/ВВП» в Турции снизился до отметки чуть выше 30%. Турция досрочно прекратила сотрудничество с МВФ в 2013 г. Вице-премьер страны торжественно нажал на кнопку и осуществил финальную транзакцию по перечислению задолженности на счет Фонда.

Успех турецких реформ можно сформулировать в следующих пунктах:

1. Успешная налоговая политика, которая заключается в фискальном преимущественном на косвенные налоги (табачные изделия, топливно-энергетический сектор) и в налоговом стимулировании компаний, которые вкладывают инвестиции в научно-исследовательские разработки. В результате по темпам роста экспорта электроники, Турция входит в мировую тройку стран (компания Vestel занимает пятую часть рынка телевизоров в ЕС).

2. Благодаря благоприятным условиям ведения бизнеса, Турция превращается для Европы в сборочную площадку для автопрома, а экспорт продукции машиностроения существенно превысил показатели легкой и обувной промышленности (модель ниаршоринга или промышленной платформы).

3. Государство активно стимулирует экспорт и защищает внутренний рынок, но не с помощью простых запретов, а используя активную антидемпинговую политику. Существуют программы кредитования и страхования экспортных операций, государство компенсирует до 50% затрат бизнеса на создание торговых представительств и дистрибуции за рубежом.

4. Государство контролирует максимальный уровень иностранного капитала в инфраструктурных отраслях, например в транспорте.

5. Активно используются такие механизмы кластерного развития как промышленные полигоны и специальные экономические зоны, которые размещаются в депрессивных регионах. Экономические субъекты получают там существенные льготы: специальный режим начисления НДС и импортных пошлин, отмена налогообложения при ввозе оборудования и комплектующих, льготные тарифы на электроэнергию.

6. Применение льготного кредитования малого бизнеса. Турция не стала ждать как Украина пока инфляция снизится «естественным» путем и создаст условия для снижения ставок по кредитам. Снижение процентных ставок в этой стране произошло не за счет «монетарной гомеопатии», а в результате применения более эффективных и радикальных методов «лечения».

Микрокредитованием в Турции занимается Народный банк или Türkiye Halk Bankası, который через разветвленную сеть отделений выдает кредиты в размере до $35 тыс на срок до десяти лет.

7. Всестороннее развитие третичного сектора экономики: сферы услуг и туризма. Сегодня в формате таможенного союза Турция сотрудничает с ЕС. Благодаря этому, турецкий экспорт, начиная с 1996 года, существенно видоизменился в сторону таких высокотехнологичных отраслей как автомобилестроение, электронная и электрическая техника, хотя раньше страна ориентировалась на традиционные отрасли: легкую и пищевую.

Принципы турецкой импортной политики были сформулированы следующим образом: обеспечение страны импортными поставками сырья и полуфабрикатов высокого качества и по приемлемым ценам. На первом месте в структуре экспорта Турции находятся транспортные средства, оборудование, электротехника, которые в сумме дают почти треть экспортных поставок, в то время как легкая промышленность составляет более 10%, металлургия – до 8%, а продукция сельского хозяйства – всего лишь до 3%. Таможенный союз с ЕС активно способствовал этим трансформациям, поскольку в отличие от ЗСТ предоставил дополнительные фискальные стимулы. Отдельный вопрос – необходимость создания ЗСТ между Украиной и Турцией.

Наша структура экспорта сегодня – это Турция образца начала девяностых годов прошлого века: те же 40-50% сельскохозяйственного сырья в общей массе товаров, продаваемых на внешних рынках. К сожалению, структурные изменения, произошедшие в нашей экономике за последние годы, сделали Украину сырьевым придатком и технологический дисбаланс у нас будет с любой более-менее развитой страной. В контексте Турции важно понимать другое. Эта страна представляет собой уникальный пример максимальной торговой интеграции на европейский рынок, которая в случае с другой страной была бы возможна только при условии полноценного членства в ЕС. На данный момент, Турция максимально использует не только рынки ЕС, но и свое региональное лидерство.

Турки покупают российскую нефть и перерабатывают ее на своих нефтехимических заводах, поставляя готовую продукцию на европейский рынок. То же самое они делают с нашей «нефтью» - подсолнечным маслом. Они не только покупают украинские «семена» и делают из них готовый продукт, но и закупают наше готовое масло, которое перевозится специальными танкерами, а затем разливают его под своими брендами. То же самое происходит и в металлургии: турки закупают полуфабрикаты из черных металлов (в том числе и из Украины - до войны) в виде слябов, г/к рулонов, квадратных заготовок, а также чугуна, а затем производят на своих предприятиях сталь и прокат высочайшего класса и продают этот товар на рынках Германии, Швеции и других европейских стран, но уже по значительно более высокой цене. Кроме того, Турция является крупнейшим потребителем лома: она нарастила его импорт до 21 млн тонн стоимостью более 6 млрд долларов.

Структура экспорта Украины – это более 50% сельскохозяйственного сырья. А турки совершили впечатляющие структурные изменения: сегодня в их экспорте до 30% составляют промышленные товары и оборудование с высоким уровнем добавленной стоимости. У нас же этот показатель сократился с 20% до примерно 5%. Кроме того, и в структуре продажи продуктов