"Где красные линии Путина?" – Найджел Гулд-Дэвис

Мнения в издании The New York Times старшего научного сотрудника по России и Евразии в Международном институте стратегических исследований Найджела Гулд-Дэвиса

"Что такое красные линии Путина?"

Этот вопрос, который задают с нарастающей настойчивостью по мере того, как Россия проигрывает войну в Украине, но не ослабевает в своих агрессивных действиях. Он призван внести аналитическую ясность и направить политику. На самом деле это неправильный вопрос, потому что "красная черта" плохая метафора. Красные линии отвлекающий маневр. Есть лучшие способы подумать о стратегии.

"Красные линии" означают, что существуют определенные пределы действий, которые государство, в данном случае Россия, готово принять от других. Если Запад переступит эти пределы, РФ ответит новыми и более опасными способами. Красная линия это повод для эскалации. Западная дипломатия должна стремиться понять и "уважать" российские "красные линии", избегая действий, которые могут их пересечь. Таким образом, красные линии россиян налагают ограничения на действия Запада.

В этом рассуждении есть три недостатка. Во-первых, предполагается, что "красные линии" являются фиксированными чертами внешней политики государства. Такого почти никогда не бывает. То, что государства говорят и даже то, во что, что они не приняли бы, может измениться радикально и быстро. В 2012 году президент Барак Обама заявил, что применение Сирией химического оружия "красная черта", которая повлечет за собой "огромные последствия". Когда в следующем году Сирия убила сотни мирных жителей с помощью нервно-паралитического вещества зарин, как сообщали многочисленные наблюдатели, реакция США была приглушенной. Возвращение талибов в Кабул в августе 2021 года - исход, на предотвращение которого Запад потратил два десятилетия и триллионы долларов. Это было самой яркой из "красных линий", пока перед лицом меняющихся приоритетов и другого взгляда на затраты и выгоды они внезапно не исчезли.

"Красные линии" почти всегда мягкие, изменчивые и случайные, а не высеченные в геополитическом камне

Это не исключения. По правде говоря, "красные линии" почти всегда мягкие, изменчивые и случайные, а не высеченные в геополитическом камне. В то время как национальные интересы могут быть вечными, то, как они проявляются в виде конкретных обязательств, будет отражать временные, изменчивые обстоятельства. В том числе, относительную власть, восприятие угрозы, внутренние расчеты и более широкие глобальные тенденции. Поэтому дипломатия должна быть направлена не на то, чтобы избежать "красных линий" противника, а на то, чтобы изменить их.

Креативная и напористая стратегия не ограничивает себя заранее страхом перед тем, что другая сторона может счесть неприемлемым. Скорее, она координирует все элементы ситуации, чтобы побудить противника принять твои цели.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "Путин готовится к большой эскалации" Александр Данилюк

Второй недостаток ортодоксии "красной линии" в том, что, фиксируя эскалацию реакции государства, она учитывает только те риски и дилеммы, которые это наложит на противника, а не те, с которыми сталкивается само эскалирующее государство. Ибо эскалация означает действия, которые более опасны для всех, и которые ранее считались слишком рискованными, чтобы их рассматривать. Такое решение должно учитывать вероятные затраты, а также выгоды. Эскалация - это выбор, а не угроза, которую противник может выполнить, убедительно сообщив о возможных расходах.

Третий недостаток в том, что озабоченность красными линиями ведет к обману. Государство будет стремиться манипулировать желанием противника сдерживать себя, расширяя круг интересов, которые оно считает "фундаментальными", и действий, которые считает "неприемлемыми". Таким образом, страх эскалации поощряет эскалацию блефа.

Выявление этих недостатков может помочь разработать более совершенную политику. Беспокойство по поводу российских "красных линий" вызвано, прежде всего, опасением, что Россия может прибегнуть к ядерной эскалации. Запад должен предотвратить это, сдерживая Россию, а не сдерживая себя, или оказывая давление на Украину, из страха "спровоцировать" Россию. Это можно сделать, сообщив об уверенности в серьезных последствиях, если РФ применит ядерное оружие.

С начала войны Россия несколько раз пыталась ввести "красные линии" с ядерными угрозами, но не смогла

С начала войны Россия несколько раз пыталась ввести "красные линии" с ядерными угрозами, но не смогла. Последний раз в ноябре, когда украинские войска освободили Херсон, всего через шесть недель после того, как Владимир Путин объявил его частью России. Украина и Запад справедливо отвергли этот блеф и должны продолжать это делать.

Концепция "красных линий" имеет свое применение. Его истоки лежат в изучении переговоров, где они определяют минимальные условия государства для приемлемого соглашения. Если они не будут выполнены, государство может уйти от сделки. Здесь установлены "красные линии", и другим государствам будет очень полезно узнать, что они из себя представляют.

У России нет "красных линий". У нее есть только ряд вариантов действий и представлений об их относительных рисках и преимуществах

Хотя опасность российской ядерной эскалации может возрасти и должна быть тщательно изучена, не существует особой, отдельной категории действий, которые Запад или Украина могут предпринять, и они автоматически спровоцируют россиян. У России нет "красных линий". В каждый момент у нее есть только ряд вариантов действий и представлений об их относительных рисках и преимуществах. Запад должен постоянно стремиться с помощью своей дипломатии формировать это восприятие таким образом, чтобы Россия выбирала варианты, которые предпочитает Запад.

Америка делала это раньше. Во время кубинского ракетного кризиса, самой опасной ядерной конфронтации на тот момент, позиция СССР изменилась за считанные дни. В итоге, приняв исход, благоприятный для Запада. Если бы в моде было мышление "красных линий", Америка вполне могла бы пойти на менее выгодный компромисс, который ослабил бы ее безопасность и доверие к ней.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "Мы ударили по наиболее защищенному ядерному объекту РФ" - Валерий Рябых

Хотя Россия больше заинтересована в подчинении Украины, чем в размещении ракет на Кубе, логика остается та же. В 1962 году Америка убедила советского лидера Никиту Хрущева, что убрать ядерное оружие с Кубы, хотя и неприятно, лучший выбор, чем его развертывание. Точно так же Запад должен теперь попытаться убедить Путина, что вывод его войск с Украины менее опасен, чем боевые действия. Скорее всего, он сделает это, если поймет, что затяжная война угрожает больше его режиму, сохранение которого, похоже, является единственным, что он ценит больше, чем подчинение Украины. Фатальное ослабление внутренней сплоченности или выход ситуации в России из-под контроля может его убедить.

Америка должна сосредоточиться на трех вещах. Во-первых, она больше не должна заявлять, что есть меры, от которых она воздержится, и системы вооружений, которые не предоставит для поддержки Украины. Сигнализировать об односторонней сдержанности - значит делать невынужденную уступку. Хуже того, это побуждает Россию исследовать и пытаться наложить дополнительные ограничения на действия США, что делает войну более, а не менее рискованной.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "Россия проиграет, но не захочет подписывать ни одного мирного соглашения" Валентин Красноперов

Во-вторых, Америка вместе с партнерами должна дать понять, что время работает против России, а не в ее пользу, как до сих пор считает Путин. Запад должен показать готовность быстро мобилизовать свое огромное экономическое превосходство, чтобы позволить Украине победить Россию и ввести новые жесткие санкции. Военные и экономические издержки для РФ истощат ее гораздо более ограниченные ресурсы и создадут большую нагрузку на путинский режим.

В-третьих, Запад должен дать понять широкому кругу российской аудитории, что закончить войну, покинув Украину, безопасно. Организованный уход вряд ли приведет к смене режима, не говоря уже о распаде России.

Кое-кто на Западе будет противиться такому заверению. Но если российские элиты придут к выводу, что для России так же опасно покинуть Украину, как и остаться, у них не будет стимула настаивать на прекращении войны.

Проводимые твердо и решительно, эти дипломатические "операции" могут гарантировать, что наименее плохой вариант для России совпадет с тем, чего хочет гораздо более могущественный Запад. Такая стратегия противоположна принятию "красных линий".

Когда Россия выглядела сильной, многие предлагали "ответить" Путину, чтобы убедить его прекратить борьбу. Теперь, когда она слабее, они призывают Запад к сдержанности

Показательно, что "красные линии" являются зеркальным отражением более ранней метафоры, использовавшейся в начале войны. Когда Россия выглядела сильной, многие предлагали "ответить" Путину, чтобы убедить его прекратить борьбу. Теперь, когда Россия слабее, они призывают Запад к сдержанности, чтобы убедить его не воевать сильнее.

Оба подхода будут вознаграждать российскую агрессию изменением политики Запада, в соответствии с предпочтениями России. Тогда Путину не дали съезда с магистрали, и сейчас ему нельзя позволять определять границы западной политики. Стратегия требует тщательного обдумывания, а не ленивых метафор.

Перевод Gazeta.ua